Первым сигналом о росте напряженности стали прошедшие во многих регионах 11 октября выборы. Этот день – «маркер», после которого явно обозначился новый период жизни Российского общества. Вбросы и фальсификации тогда, и последующие события продемонстрировали, что власть не только не собирается терять своих позиций, но и будет до последнего бороться за свои теплые места – кормушки. На фоне экономического кризиса, такое поведения властей проехало, и ещё проедет, тяжелым катком, по многим семьям, их материальному положению и восприятию сложившейся политической системы. День за днем, повсюду вспыхивают новые пожары протестной активности. Власть, часто не справляясь только популистскими шагами, вынуждена использовать все большие финансовые средства, которые вновь растаскиваются на местах, и лишь крохи доходят до своей цели. Один пример АвтоВАЗа чего стоит, где как в черной дыре пропали многомиллионные дотации. Не секрет, что такая политика поддержки «системообразующих предприятий» и банков, разворачивается ещё большими бедами для населения. Ведь, в конечном счете все эти затраты будут списаны с нас, с нашего уровня жизни.
После волны экономического кризиса, мы получили такую картину: С одной стороны из-за нехватки финансирования и уменьшения «пирога» обострилась борьба различных «башен кремля» и финансово промышленных групп между собой. Это можно увидеть в различных, а зачастую противоречащих друг другу, сигналах обществу от властной диады. Например, «консерватизм и модернизация» или пропаганда активизма и критика «овощей» - граждан не отстаивающих своих позиций и не протестующих, и призывы «не раскачивать лодку».

Подобное рассогласование ранее единых в своих действиях властей приводит к их общему ослаблению. А с другой стороны, некое подобие консолидации протестных усилий различных политических и социальных групп, оттесненных от реальной возможности повлиять на происходящие процессы.

Так мы видим попытки выстроить сети солидарности между социальными движениями, профсоюзами и политическими организациями. Более того, для большинства из них, такие действия становятся единственной возможностью своего политического выживания. А иногда речь идет и о физическом выживании, если, например, говорить о населении моногородов.
Очень хорошо подобное объединение усилий продемонстрировали события в Калининграде 30 января. Тогда выразить протест вышли все оппозиционные силы области. Событие насчитывало по разным данным от 10 до 15 тысяч участников. Помимо социальных требований прозвучали и политические. Протестующие выражали недовольство ростом госпошлин и тарифов ЖКХ. Требовали отставки губернатора Георгия Бооса и депутатов Калининградской областной думы от партии "Единая Россия". Калининград стал «звоночком» и для власти и для оппозиции. Первые не совсем понимают, что им теперь делать, закручивание гаек и репрессии уже не так эффективны, а говорить с людьми ещё не научились. Да и не научатся, потому как все границы, в пределах которых можно наладить диалог с оппозицией, пройдены давно. А вторые поняли, что совместными действиями вполне можно не только обозначить проблему, но даже пытаться её устранить. Те же события в поселке Речник доказывают, что протест не бессмысленнен.

Повышение тарифов на услуги ЖКХ стало поводом для серии самых массовых протестов в России. После Калининграда, под похожими лозунгами вышли 31 января в Омске. Пикеты и митинги в Иркутске – более  1100 участников и в Ангарске – 5 тысяч. В Архангельске – более 3 тысяч человек и в Пензе – 2 тысячи.

Прошло ещё также более 10 малочисленных акций протеста в различных регионах России, в том числе в Самаре, Балакова, Тутаево, Химках, Тюмени, Рубцовске и т.д. Но не только рост тарифов вывел людей на улицы городов. Экологическая проблематика, вопросы занятости населения, трудовые права, принятие генпланов, уплотнительная застройка, сохранение исторического облика городов, вот неполный список того, что заставило в последние месяцы тысячи людей принять участие в акциях протеста. Объединяют же все эти выступления неизменная критика правящей партии, местной власти и правительства. На акции протеста приходит больше людей, чем еще полгода – год назад. Это можно объяснить тем, что социальная напряженность в различных сферах человеческой жизнедеятельности часто не может быть снята в каких-то специфических для этой сферы практиках. Важнейший пример для этого трудовые отношения. Так как борьба на предприятиях в России значительно затруднена, а в условиях кризиса часто вообще невозможна, то протестный потенциал трудящихся выражается, или даже растворяется, в общей волне уличных протестов, слившись с другими темами. Здесь мы можем обозначить важный механизм структурирования происходящего протеста. В отсутствии самоорганизованного рабочего класса, мы имеем простое трудящиеся большинство. Это политически малоактивные массы, атомизированные и индивидуализированные. Они в нормальных условиях – докризисных, дистанцированны от протестных инициатив и очень долго аккумулирует в себе напряженность.  А если уж эти массы присоединяются к протесту, то возможно и происходит тот самый, наш бунт, которого так все боятся. В любом случае, выше обозначенное трудящееся большинство, в следствии отсутствия своего самосознания как рабочего класса, сливается в общий протест в том числе с недовольными слоями мелкого бизнеса, интеллигенции и политической оппозиционной средой. Происходит самоорганизация не наемных работников или рабочего класса, а самоорганизация социально активных граждан по общесоциальным, а также общедемократическим вопросам.

Правда, в столь позитивной в некоторых смыслах тенденции, существует реальная опасность использования протестного потенциала статусными партиями. Очень четко видны с их стороны попытки подмять под себя начавшееся движение к самоорганизации, или, как минимум, использовать его для самопиара.

Этим попыткам нужно противостоять. Традиционные политические силы, несмотря на разницу декларируемых взглядов – это, прежде всего, бюрократические машины, тесно интегрированные с властью и привластным крупным бизнесом. Нужно строго различать их фальшивую оппозиционную риторику от честной оппозиционности широких слоев наемных работников и мелких предпринимателей. Адекватной формой для выражения последнего являются именно гражданские самоорганизованные движения, и их широкие, горизонтально координированные коалиции. Которые, на первом этапе, не должны порывать связей со статусными партиями. В следствии наличия у них ресурсов и инертности масс, они часто катализируют процессы самоорганизации на местах, и иногда их присутствие является значим фактором запуска этих процессов. Но сохраняющие свою независимость, развивающие свои собственные структуры, продвигающие свою повестку дня и свою собственную политику.
Таким образом, в след за событиями в Калининграде и в других городах, начался новый виток развития движения самоорганизации. К примеру «воскресает» Ярославский Комитет гражданского сопротивления трудящихся. Союз Координационных советов призывает 20 марта провести «Всероссийскую акцию гражданской солидарности и недоверия «партии власти», известно, что в этот день на ряду с Москвой, Санкт-Петербургом и многими другими городами выйдет вновь Калининград. Где организаторы подали заявку на 20 тысяч человек, правда там оппозиция уже раскололась и часть её, получив свои политические дивиденды, саботирует 20 число, но, кажется, что так просто всё замять не получится. Политическая тусовка во многих городах оживилась и ищет себе применение, после ряда лет простоя. А федеральные власти каждый день показывают какие-то селекторные совещания с главами регионов, от чего заставляют в КПРФ «кусать локти»
Первые результаты финансово-экономического кризиса дали нам представления о формах надвигающегося политического кризиса. И сейчас, важно не сидеть «сложа руки», и уж тем более не выпускать пар, а начать общую борьбу за права и социальные гарантии. Тем более это, в условиях полного провала курса властей, не может не стать политической борьбой. Складывается ощущение, что элиты, которые при власти, собираются оставить после себя выжженную землю, а «лодку», которую так просят «не раскачивать», уже разбирают по частям и продают. И только мы, вместе, можем противостоять обанкротившемуся режиму, и начать созидать новые институты, осуществляющие настоящую демократию… демократию снизу.